Как обустроить мансарду?



Как создать искусственный водоем?



Как наладить теплоизоляцию?



Как сделать стяжку пола?



Как выбрать теплый пол?



Зачем нужны фасадные системы?



Что может получиться из балкона?


Главная страница » Энциклопедия строителя

содержание:
[стр.Введение] [стр.1] [стр.2] [стр.3]

страница - 2

га»(4, 279) Частично признавая социальную обусловленность бытия личности, философ рассматривал человека как существо духовное, душевное и телесное, ставя на первое место его духовность. Однако, как уже отмечалось ранее, это не значит, что в человеке есть как бы духовная природа наряду с природой душевной и телесной, это значит, что душа и тело человека могут вступить в иной высший порядок духовного существования, в порядок свободы, в царство смысла. Н. Бердяев рассматривал духовное как определенное состояние сознания и всей душевной жизни субъекта. Это позволяло ему преодолеть естественно-биологические предпосылки своего существования, переходя в «богочеловеческое» состояние, поскольку «духовная сила в человеке есть изначально не человеческая только, но богочеловеческая» (3,322). Необходимо уточнить, что Н. Бердяев, однако, не считал человеческий дух пассивным по отношению к божественному духу. Особенно это становится понятным, когда мы читаем его теорию становления человеческой истории. «История предполагает Богочеловечество... глубочайшее столкновение и взаимодействие Божества и человека, Божественного Промысла, Божественного фатума, Божественной необходимости и неизъяснимой таинственной человеческой свободы. Если бы действовало только одно начало, одно начало природной необходимости, или только одно начало Божественной необходимости, или только одно человеческое начало, не было бы драмы истории, не было бы той разыгрывающейся трагедии, которая поистине, есть глубочайшее столкновение, взаимодействие и борьба Божества и человечества на основе свободы. Тут есть непримиримые начала, антиномии, противоположности. И только христианским сознанием это было внесено в историю человеческого духа. Без свободы духа человеческого как начала самобытного, не сводимого ни к Божественной свободе, ни к Божественной необходимости, как начала иррационального и необъяснимого не было бы мировой истории»(2, 29). Н. Бердяев понимает глубину духовной жизни человека как динамическое, творческое движение и как трагическую судьбу (2, 39). «Вся христианская история человечества тем и отличается от истории мира языческого и мира библейского, что в нем произошел какой-то внутренний духовный сдвиг, после которого человек внутренне начал освобождаться, с одной стороны, от власти демонов природы через тайну искупления, с другой стороны, от подавленности Богом еврея, который ощущал Бога как далекую от него, грозную и гневную силу, непосредственная встреча с которой страшна и опасна для человека» (2, 66).

В чем же Н. Бердяев видит механизм развития духовности человека? Волевой творческий акт - вот тот путь, который приведет человека к его полному совершенству, к богочеловечеству. «Укрепление творчества человека связано с раскрытием в человеке глубинного, сверхчеловеческого, божественного начала, - пишет Н. Бердяев в работе «Смысл истории», подтверждая позиции христианского экзистенциализма. - Когда человек отрывается от этого божественного начала, когда он закрывает в себе доступ к нему и ему доступ к себе, тогда он колеблет в себе человеческий образ, тогда делается он все более и более бессодержательным, а воля его - беспредметной. Высший творческий источник и высшая цель, которые не могут быть человеческими, исчезают, закрываются родники творчества, исче-


зает предмет творчества... Для того, чтобы человек до конца утвердил себя и не утерял источника и цели своего творчества, он должен утверждать не только себя, но и Бога. Он должен утверждать в себе образ Божий. Если он не носит в себе образа высшей Божественной природы, - он теряет всякий образ, он начинает подчиняться низшим процессам, низшим стихиям, начинается расчленение на элементы его собственной природы, он начинает подчиняться той искусственной природе, которую он сам вызвал к жизни, подчиняться природе механической машины, и это его обезличивает, обессиливает, уничтожает. Для того, чтобы утвердилась человеческая индивидуальность, человеческая личность, для этого она должна сознавать свою связь с началом более высоким, чем она сама, для этого она должна признать существование другого, Божественного начала. Когда человеческая личность ничего не хочет ,,,знать, кроме себя, она распыляется, допуская вторжение низших природных стихий, и сама исходит в этой стихии. Когда человек ничего не признает, кроме себя, он перестает ощущать себя, потому что для того, чтобы ощущать себя, нужно признать и не себя, для того, чтобы быть до конца индивидуальностью, нужно признавать не только другую человеческую личность и индивидуальность, нужно признать божественную личность. Это и дает ощущение человеческой индивидуальности, безграничное же самоутверждение, не желающее ничего знать над собой, которое оказалось пределом гуманистических путей, ведет к потере человека. Гуманизм направляется против человека и против Бога. Если ничего нет над человеком, если нет ничего выше человека, если человек не знает никаких начал, кроме тех, которые замкнуты в человеческом круге, человек перестает знать и самого себя... Индивидуализм, не знающий границ и ничему себя не подчиняющий, расшатывает индивидуальность»(2, 11 9120)

Как видим, Н. Бердяев тонко подмечает особенность и опасность гуманизма, конкретизируя свои рассуждения анализом эпохи Возрождения, в которой он проявился в наиболее полной форме. Однако, остро ощущая кризис духовности в обществе и у конкретного человека, Н. Бердяев не уклоняется от ответа на вопрос о возможных путях его преодоления. «Для того чтобы человеческая личность вновь обрела себя, чтобы та христианская работа над человеческим образом, которая составляет существенный момент в судьбе человека во всемирной истории, продолжалась и дальше, для этого необходим возврат, по-новому, к некоторым элементам средневекового аскетизма. То, что в средние века переживали транс-цендентно, должно быть пережито имманентно. Работа свободного самоограничения человека, свободной дисциплины, волевого подчинения себя сверхчеловеческой святыне, может предотвратить окончательное истощение творческих сил человека, она приведет к накоплению творческих сил и сделает возможным новый христианский Ренессанс, который для избранной части человечества наступит лишь на почве укрепления человеческой личности»(2,1 41 )

Н. Бердяев во многом предвосхитил те процессы, которые постигли Россию в конце ХХ столетия, тогда как эта работа была написана еще в 20-годы, высоко оценивая роль и место русского народа во всемирной истории. «Нужно указать еще и на то, - писал он - что Россия занимает совершенно исключительное поло-


жение в этом процессе окончания Ренессанса. В России мы переживаем конец Ренессанса и кризис гуманизма острее, чем где бы то ни было на Западе, не пережив самого Ренессанса. В этом - своеобразие и оригинальность русской исторической судьбы...мы не познали радости свободной игры творческих избыточных сил ...Мы творим от горя и страдания; в основе нашей великой литературы лежала великая скорбь, жажда искупления грехов мира и спасения. Никогда не было у нас радости избыточного творчества»(2,1 43) «Воля русского народа нуждается в очищении и укреплении, и народ наш должен пройти через великое покаяние. Только тогда воля его к преображению жизни дает ему право определить свое призвание в мире»(2,174) Философские труды Н. Бердяева полны глубокого гуманизма по отношению к стране, которую ему пришлось покинуть, и бесконечно неисчерпаемы в плане совершенствования человека. Они тем более необходимы нам сегодня, потому что являют собой пример подлинно русского миропонимания и миропроявления человеческой духовности.

Итак, Н. Бердяев делает следующие акценты: во-первых, дух человека - свободен; во-вторых, свобода человеческого духа заключается в творческом раскрепощении человеческих сил; в-третьих, цель творчества - воплощение человеческого духа в образе Богочеловека; в-четвертых, признание Богочеловека как сверхчеловеческого начала ведет к нравственному совершенствованию; в-пятых, имманентность духовности может быть достигнута и прочувствована посредством волевого акта. Для Н. Бердяева, человек должен стать Богом и обожиться, но это он может сделать лишь через Богочеловека и в Богочеловечестве. Богочеловечество предполагает творческую активность человека. Движение от человека к Богу, считает философ, и есть творческое движение, продолжающее миротворение, ибо конец мира, конец истории зависит и от творческого акта человека. Рассматривая личность, как изначально единое целое, он и духовность представлял как целостность, которая в ходе своего развития обогащается новым содержанием и нравственно совершенствуется.

Рамки статьи, к сожалению, не позволяют рассмотреть духовность человека в трудах всех тех философов, которые были вынуждены эмигрировать или подверглись гонениям со стороны советской власти (см. статью Власовой Т.И. «Серебряный век русской философии и проблема духовности»).

Подведем итоги. Одним из условий развития духовности человека, является, по нашему глубокому убеждению, поиск и нахождение смысла жизни в ее конкретной эмпирике. Это сопряжено с постоянной, нравственной борьбой внутренне -идеального человека с внешне - эмпирическим, и борьба эта ведется человеком постоянно на протяжении всей его жизни. Нравственный долг человека изменяет свое содержание, как только человек осознает, что он является долгом не просто перед своей собственной нравственной личностью, а является долгом и перед человеческой природой вообще. Это объясняется тем, что он есть не вообще отрицание человеком личных целей жизни, а только отрицание конечности всех целей в наличных условиях жизни. «Человек может, конечно, жить в мире по каким угодно соображениям или даже без всяких соображений - потому только, что он явился на свет, но это недостойно его разума и свободы. Если он живет на свете




содержание:
[стр.Введение] [стр.1] [стр.2] [стр.3]

© ЗАО "ЛэндМэн"