Таблица 1. Коэффициенты корреляции численности бактерий различных физиологических групп

Микробиологический анализ показал, что на всех горизонтах численность всех исследованных групп микроорганизмов, исключая фенолокисляющих, на мелководных станциях выше, чем на глубоководных.

Это объясняется тем, что в мелководных районах стратификация часто нарушается сильными ветрами, характерными для исследуемого района Каспия, а возникающие турбулентные потоки способствует равномерному вертикальному распределению бактерий. Когда ветер стихает, первоначальная стратификация может полностью или частично восстанавливаться. В результате сильного волнения взмучивается поверхностный слой донных отложений, в котором численность бактерий всегда выше, чем в водной толще. Как следствие, в воде может также значительно увеличиться, хотя и временно, численность бактерий.

Сапрофитные микроорганизмы являлись доминирующей группой. Кроме того, численность сапрофитных всегда превышала таковую олиготрофных бактерий. Это может свидетельствовать о преобладании в исследованной нами акватории легкодоступного органического вещества над устойчивым к микробной деградации. Наиболее вероятным источником его поступления в акваторию являются хозяйственно-бытовые стоки.

Максимальная численность сапрофитов зарегистрирована на участках станций, примыкающих к взморью рек Волга и Терек, где сказывается влияние выносных течений, а также на глубоководных станциях, расположенных в юго-восточной части Северного Каспия, где возрастает степень обмена с водами Среднего Каспия.

О том, что имеют место взаимосвязанные изменения численности каждой из групп бактерий, свидетельствуют весьма тесные корреляционные связи, обнаруженные нами (табл. 1).

Эти связи могут быть обусловлены сравнительно стабильными и благоприятными условиями для развития микрофлоры, что связано с притоком лабильного органического вещества и биогенных элементов с речными водами. Безусловно, сказалось и почти полное отсутствие стратификации вод в значительной части исследуемой акватории, обусловленное малыми глубинами и достаточно интенсивными процессами перемешивания вод. Обнаружение этих связей может свидетельствовать как об эвригетеротрофности бактериопланктона (т. е. о его способности к росту, как на бедных, так и на богатых органических средах), так и о том, что способность к росту на питательных средах, независимо от их состава, определяется состоянием микробного сообщества в конкретной акватории [5]. Отсюда следует, что с ростом численности жизнеспособных бактерий в любой акватории возрастает и величина той части их популяции, которая способна к окислению углеводородов.

Связи между численностью исследованных групп бактерий и гидролого-гидрохимическими параметрами оказались неоднозначными и зависели от того, анализируются ли данные по всем экспедициям вместе или для каждой в отдельности. Очевидно, чтобы выделить какой-либо общий для всех групп бактерий важнейший абиотический фактор, связанный с их количественными изменениями, при анализе не представляется возможным, так как в основном значимые связи отсутствовали. Обилие микрофлоры определяется гидролого-гидрохимической ситуацией, сложившейся в конкретном районе и потому, при анализе связей численности бактерий с абиотическими параметрами, не всегда возможно выявление общих закономерностей.

Изучение углеводородокисляющих микроорганизмов в морских водах обычно связывают с загрязнением их нефтью и нефтепродуктами. Некоторыми отечественными исследователями было предложено использовать их численность для того, чтобы картировать загрязненность морских вод нефтью [11, 12, 20], а саму группу микроорганизмов, способных к росту на нефти и нефтепродуктах считать «индикаторной». Однако известно, что углеводородокисляющие бактерии широко распространены в природе, их пищевые потребности разнообразны и среди них нет узкоспециализированных форм [21]. В связи с этим, важное значение приобретает изучение распространения и численности этой группы микроорганизмов (в комплексе с

содержанием нефтяных углеводородов в воде Северного Каспия

другими группами) в водных экосистемах. При этом необходимо учитывать содержание углеводородов в воде. Сравнение полученной информации позволит сделать вывод о влиянии нефтяного загрязнения на микробные ценозы. Только при наличии такой информации можно реально оценить «индикаторную» роль углеводородокисляющих бактерий в природных водах.

Присутствие в большинстве водных экосистем углеводородов на фоновом уровне наряду со способностью углеводородокисляющих бактерий использовать кроме углеводородов широкий спектр лабильных органических субстратов, обуславливает практически повсеместное распространение бактерий этой группы в большинстве местообитаний, как загрязненных нефтью, так и свободных от нее [7, 19, 5, 9]. Кроме углеводородокисляющих способностью к деструкции углеводородов обладают также сапрофитные, олиготрофные и фенолокисляющие бактерии, относящиеся к гетеротрофам.

ПДК нефти в морской воде, принятая в России, составляет 50 мкг/л [15]. Полученные нами данные по содержанию нефтяных углеводородов в воде свидетельствуют о существенном загрязнении исследованной акватории (от 2 до 347 мкг/л), причем отмечены области с повышенным содержанием нефтяных углеводородов -юго-западный участок в районе островов Тюлений и Чечень, а также в районе буровой.

Однако их концентрация не коррелировала с численностью углеводородокисляющих бактерий. Не удалось обнаружить значительного влияния углеводородов и на численность других групп микроорганизмов (табл. 2). Таким образом, результаты анализа показали, что численность микроорганизмов (и не только углеводородокисляющих) не может служить надежным индикатором нефтяного загрязнения морской среды.

Таблица 2. Коэффициенты корреляции между численностью бактерий и